>Левое движение постулирует, что люди равны, но не в биологическом смысле этого слова, а равны с точки зрения закона. Они имеют равные права, они имеют равные возможности.С точки зрения закона как раз нельзя быть равным, если ты не равен в биологическом смысле слова. Иначе получится, что слепой может управлять самолётом (это тоже биология ведь), а что, закон-то один на всех. Один может, другой нет, как так?
Или иначе ты начинаешь трактовать равные возможности с кучей допущений, мол, они равны когда соблюдены какие-то условия, например, получен такой-то и такой-то навык, есть такие-то и такие-то способности. И тут идёт скользкая дорога между тем, что есть равенство прав и возможностей, а что есть их ущемление. Дальше же всё упирается в то, насколько радикален подход к идеологии. Раньше вот к словам не придирались, к микроагрессиям ("вопрос про страну, откуда ты приехал, намекает на то, что ты не такой"), а теперь и до этого дошло.
Просто раньше движение не доходило до экстремизма, и потому такие случаи отметали из-за здравого смысла. А экстремизм родился в процессе постепенной философской работы, которая потихоньку сдвигала в сторону релятивизма ("не дебилизм, а альтернативный разум") сначала одно, потом другое, потом третье. Плюс раньше были места, где можно было бороться за права, не сильно нарушая этот здравый смысл, но там уже почти всё побороли, а бороться-то надо. В конце-концов, в 68-м постулировали перманентную революцию, она не должна заканчиваться, даже если победила.
Откуда такой экстремизм - вопрос уже другой, тут и политика, и деньги, и всякие глубинные психологические процессы (недовольство чем-либо и нежелание видеть проблемы в себе, и поиск виновника на стороне, мол, не мы виноваты, это всё злые дяди угнетают). Почему он идёт и не останавливается? Кому-то выгодно, кому-то всё равно, кто-то видит глупость, но, в силу близости взглядов закрывает глаза на радикалов (стайность - сильная вещь).
